Учусь Фотошопу. Пока не сдается, гад!

Учусь Фотошопу. Пока не сдается, гад!

Япония. Рай для слепых

В Японии все дороги, перроны на станциях, подземные и надземные переходы, подходы к барам, биржам труда и публичным домам уделаны желтыми пупыристыми дорожками. Они созданы для слепых. По той же причине светофоры заливаются соловьем на зеленый свет, а бабы ломают об пупыря каблуки. Единственным исключением пока являются рисовые поля, где я так и не нашел этих "помощников" незрячих, и лыжные трамплины. Благодаря таким дорожкам слепые больше не бьют палкой прохожих и во время ходьбы насвистывают японские эстрадные песни. 



Еще бы им не петь. Слепые стали меньше попадать под трамваи (правда, отчасти оттого, что трамваи исчезли), почти полностью перестали падать в реки и уже не так страдают заболеваниями желчного пузыря. Вздохнули с облечением и собаки-поводыри. Теперь не надо таскать за собой хозяина по кустам и вечно дожидаться, пока тот через них продерется, всякий раз когда надо отлучиться по нужде. Даже если слепой пень потеряется, думают они, кривая вывезет!
И слепые без устали бьют поклоны родной партии во главе с ее горячо любимым руководителем за счастливое детство и обеспеченную старость. Все-таки 660 долларов пенсии - это тебе не по помойкам лазить!

 

Япония. Рай для слепых

В Японии все дороги, перроны на станциях, подземные и надземные переходы, подходы к барам, биржам труда и публичным домам уделаны желтыми пупыристыми дорожками. Они созданы для слепых. По той же причине светофоры заливаются соловьем на зеленый свет, а бабы ломают об пупыря каблуки. Единственным исключением пока являются рисовые поля, где я так и не нашел этих "помощников" незрячих, и лыжные трамплины. Благодаря таким дорожкам слепые больше не бьют палкой прохожих и во время ходьбы насвистывают японские эстрадные песни. 



Еще бы им не петь. Слепые стали меньше попадать под трамваи (правда, отчасти оттого, что трамваи исчезли), почти полностью перестали падать в реки и уже не так страдают заболеваниями желчного пузыря. Вздохнули с облечением и собаки-поводыри. Теперь не надо таскать за собой хозяина по кустам и вечно дожидаться, пока тот через них продерется, всякий раз когда надо отлучиться по нужде. Даже если слепой пень потеряется, думают они, кривая вывезет!
И слепые без устали бьют поклоны родной партии во главе с ее горячо любимым руководителем за счастливое детство и обеспеченную старость. Все-таки 660 долларов пенсии - это тебе не по помойкам лазить!

 

Япония. Метро

Если театр начинается с надписи «Приносить и распивать с собой спиртные напитки строго запрещено!», а министерство культуры - «Не лузгайте семички на пол!», то японское метро начинается с турникета.

 

Турникеты принимают магнитные разовые билеты (самый дешевый – порядка 1,5 долларов; просто зайти на платформу, чтобы, скажем, старушке гантели поднести, – 1 доллар), 1- 3- и 6-месячные проездные билеты (ими с ненавистью бацают по турникету сверху) и, в последнее время, сотовые телефоны (ими пока не бацают, а нежно прикладывают). Если в турникет ничего не всовывать, ничем по нему не бацать и ничего не прикладывать, он может ударить тебя мягкими щитками. Но не злобно, без садизма. Японцы учли уроки Второй мировой войны и делают турникеты яйцещадящими, бьющими не выше коленок. Такой удар выглядит вялым и испуганным. Это даже не удар, а так, шлепок, на какой способен разве что последний интеллигент в роговых (во всех смыслах этого слова) очках. Так что мазохистам тут ловить нечего.

Дальше идут платформы. Без знания геометрии на них лучше не выходить. Они вдоль и поперек испещрены какими-то линиями, причем разного цвета – красными, зелеными, белыми.
 
Я когда в первый раз попал на платформу, с перепугу подумал, что это секретные карты японского Генштаба с указанием направлений главного удара, но потом вспомнил, что американцы запретили японцам иметь армию и карт в метро быть не должно. Оказалось, что это разметка мест посадки в вагоны: красные линии – для экспрессов, зеленые – для полуэкспрессов, белые – для обычных, так называемых «какуэки тэйся» или «поездов со всеми остановками» (надо отметить, что японцы и здесь не теряют полностью отсутствующего у них чувства юмора и называют такие поезда «хякуэки тэйся», то есть, «поездами с остановками на ста станциях», что, в общем-то, недалеко от истины). Кстати, поезда, будь то экспрессы или «какуэки тэйся», останавливаются строго напротив своей разметки. Ну, плюс-минус 5 см. Работники станции в нарядной униформе и белых перчатках постоянно призывают пассажиров загружаться в вагоны культурно и повзводно. Но народ в Японии не военнообязанный (почему, см. выше), поэтому строится плохо. Стоят, как партизаны в брянском лесу, и одеты соответственно – кто во что горазд. Только без ушанок. Тем не менее, моему американскому другу Майклу (кто такой Майкл, см. сюда), когда он приехал в гости, пару раз удавалось разметать их по всей платформе даже несмотря на такую разрозненность. Дело в том, что у них в Сан-Франциско принято бежать за поездом, пока тот не остановится. И вот Майк, и в молодости не особенно отличавшийся статью Апполона, а тут еще и раздобревший на американских харчах, при виде поезда вдруг начинал нестись за ним со скоростью урагана «Катрина», сметая все на своем пути. Японцы разлетались, как кегли в кегельбане.

В часы пик поезда ходят с интервалом в 2 минуты. Сказать, что японцы пунктуальны, нельзя: иногда отклонение от графика может достигать 15-20 секунд. На каждый состав положено два машиниста. Правда, рулит только один, который в первом вагоне. Второй, в последнем, только щеки раздувает. Ну, и так, выполняет мелкие поручения: двери закрыть, объявить, чтобы взаимно (!) уступали места беременным женщинам, пассажирам с детьми, инвалидам и гражданам пожилого возраста (тут все, как у нас, только плюс это странное «взаимно»), или устало проворчать что-нибудь типа «Ну, кончайте вы запрыгивать в вагоны! Стремно же! Можно споткнуться, поскользнуться, трахнуться своей дурной башкой об какую-нибудь железяку. Да все что угодно может произойти! Короче, завязывайте вы с этим делом!» Но прищемить кого-нибудь дверью или еще как-то поразвлекаться с клиентом, то есть, сделать что-то такое, за что, собственно, наши водилы так любят свою работу, - это не просто кошмар, от которого японский машинист орет нечеловеческим голосом во сне и просыпается даже не в холодном, а в ледяном поту, это позор на всю семью, да что там семью, на весь род, который не искупить потом никакой кровью.

Еще этот второй, который на подхвате, выходит на каждой станции, чтобы нажать какую-то кнопку на стене. И я однажды был свидетелем, как один такой пошел ее давить, возвращается, а поезда нет. Уехал (это, кстати, о том, какие подводные камни могут поджидать разного рода тандемы). Вдруг став никому ненужным, он еще какое-то время стоял на перроне, растерянно протянув руки в сторону ушедшего поезда, а потом исчез. Я думал, он сбежал. Ведь сам видел, как он пятками сверкал. Но вечером его показывали по всем каналам ТВ как образец служения долгу и воплощение ответственного отношения к порученному делу. Оказывается, пока он так стоял, он думал. И понял, что следующего поезда ждать нет смысла – все равно, сколько ни проси коллегу прибавить газу, на нем свой состав не догонишь, и рванул наверх. Там он поймал такси и уже через две станции, как ни в чем не бывало, с деланным равнодушием закрывал двери своего поезда.

А недавно, вообще, ввели вагоны только для женщин. Это все корейцы так на них влияют. Просто апартеид какой-то, только по гендерной линии.
 
Бабы, видите ли, жалуются, что вокруг развелось чересчур много «чиканов». Это «извращенцев» по-нашему. Мол, хватают их в поезде прямо за пи**ду, а впереди еще целый рабочий день! Метрошное начальство (а начальство везде одинаковое - старперы с вставными челюстями) заикнулось было, что радоваться бы надо, но потом спохватилось и сделало, как просили. Все-таки клиент – бог! А бог всегда прав. Я как-то раз влетел спросонья в такой вагон. Так такое ощущение, будто в женское отделение в бане попал. Воплей было, не передать! Но сейчас уже все устаканилось, и некоторые бабы уже обратно просятся. Мужики отворачиваются и делают вид, что не слышат.

Япония. Метро

Если театр начинается с надписи «Приносить и распивать с собой спиртные напитки строго запрещено!», а министерство культуры - «Не лузгайте семички на пол!», то японское метро начинается с турникета.

 

Турникеты принимают магнитные разовые билеты (самый дешевый – порядка 1,5 долларов; просто зайти на платформу, чтобы, скажем, старушке гантели поднести, – 1 доллар), 1- 3- и 6-месячные проездные билеты (ими с ненавистью бацают по турникету сверху) и, в последнее время, сотовые телефоны (ими пока не бацают, а нежно прикладывают). Если в турникет ничего не всовывать, ничем по нему не бацать и ничего не прикладывать, он может ударить тебя мягкими щитками. Но не злобно, без садизма. Японцы учли уроки Второй мировой войны и делают турникеты яйцещадящими, бьющими не выше коленок. Такой удар выглядит вялым и испуганным. Это даже не удар, а так, шлепок, на какой способен разве что последний интеллигент в роговых (во всех смыслах этого слова) очках. Так что мазохистам тут ловить нечего.

Дальше идут платформы. Без знания геометрии на них лучше не выходить. Они вдоль и поперек испещрены какими-то линиями, причем разного цвета – красными, зелеными, белыми.
 
Я когда в первый раз попал на платформу, с перепугу подумал, что это секретные карты японского Генштаба с указанием направлений главного удара, но потом вспомнил, что американцы запретили японцам иметь армию и карт в метро быть не должно. Оказалось, что это разметка мест посадки в вагоны: красные линии – для экспрессов, зеленые – для полуэкспрессов, белые – для обычных, так называемых «какуэки тэйся» или «поездов со всеми остановками» (надо отметить, что японцы и здесь не теряют полностью отсутствующего у них чувства юмора и называют такие поезда «хякуэки тэйся», то есть, «поездами с остановками на ста станциях», что, в общем-то, недалеко от истины). Кстати, поезда, будь то экспрессы или «какуэки тэйся», останавливаются строго напротив своей разметки. Ну, плюс-минус 5 см. Работники станции в нарядной униформе и белых перчатках постоянно призывают пассажиров загружаться в вагоны культурно и повзводно. Но народ в Японии не военнообязанный (почему, см. выше), поэтому строится плохо. Стоят, как партизаны в брянском лесу, и одеты соответственно – кто во что горазд. Только без ушанок. Тем не менее, моему американскому другу Майклу (кто такой Майкл, см. сюда), когда он приехал в гости, пару раз удавалось разметать их по всей платформе даже несмотря на такую разрозненность. Дело в том, что у них в Сан-Франциско принято бежать за поездом, пока тот не остановится. И вот Майк, и в молодости не особенно отличавшийся статью Апполона, а тут еще и раздобревший на американских харчах, при виде поезда вдруг начинал нестись за ним со скоростью урагана «Катрина», сметая все на своем пути. Японцы разлетались, как кегли в кегельбане.

В часы пик поезда ходят с интервалом в 2 минуты. Сказать, что японцы пунктуальны, нельзя: иногда отклонение от графика может достигать 15-20 секунд. На каждый состав положено два машиниста. Правда, рулит только один, который в первом вагоне. Второй, в последнем, только щеки раздувает. Ну, и так, выполняет мелкие поручения: двери закрыть, объявить, чтобы взаимно (!) уступали места беременным женщинам, пассажирам с детьми, инвалидам и гражданам пожилого возраста (тут все, как у нас, только плюс это странное «взаимно»), или устало проворчать что-нибудь типа «Ну, кончайте вы запрыгивать в вагоны! Стремно же! Можно споткнуться, поскользнуться, трахнуться своей дурной башкой об какую-нибудь железяку. Да все что угодно может произойти! Короче, завязывайте вы с этим делом!» Но прищемить кого-нибудь дверью или еще как-то поразвлекаться с клиентом, то есть, сделать что-то такое, за что, собственно, наши водилы так любят свою работу, - это не просто кошмар, от которого японский машинист орет нечеловеческим голосом во сне и просыпается даже не в холодном, а в ледяном поту, это позор на всю семью, да что там семью, на весь род, который не искупить потом никакой кровью.

Еще этот второй, который на подхвате, выходит на каждой станции, чтобы нажать какую-то кнопку на стене. И я однажды был свидетелем, как один такой пошел ее давить, возвращается, а поезда нет. Уехал (это, кстати, о том, какие подводные камни могут поджидать разного рода тандемы). Вдруг став никому ненужным, он еще какое-то время стоял на перроне, растерянно протянув руки в сторону ушедшего поезда, а потом исчез. Я думал, он сбежал. Ведь сам видел, как он пятками сверкал. Но вечером его показывали по всем каналам ТВ как образец служения долгу и воплощение ответственного отношения к порученному делу. Оказывается, пока он так стоял, он думал. И понял, что следующего поезда ждать нет смысла – все равно, сколько ни проси коллегу прибавить газу, на нем свой состав не догонишь, и рванул наверх. Там он поймал такси и уже через две станции, как ни в чем не бывало, с деланным равнодушием закрывал двери своего поезда.

А недавно, вообще, ввели вагоны только для женщин. Это все корейцы так на них влияют. Просто апартеид какой-то, только по гендерной линии.
 
Бабы, видите ли, жалуются, что вокруг развелось чересчур много «чиканов». Это «извращенцев» по-нашему. Мол, хватают их в поезде прямо за пи**ду, а впереди еще целый рабочий день! Метрошное начальство (а начальство везде одинаковое - старперы с вставными челюстями) заикнулось было, что радоваться бы надо, но потом спохватилось и сделало, как просили. Все-таки клиент – бог! А бог всегда прав. Я как-то раз влетел спросонья в такой вагон. Так такое ощущение, будто в женское отделение в бане попал. Воплей было, не передать! Но сейчас уже все устаканилось, и некоторые бабы уже обратно просятся. Мужики отворачиваются и делают вид, что не слышат.